Жил да был человек осторожный,
Осторожный до невозможности,
С четырех сторон огороженный
Своей собственной осторожностью.
В частокол им для безопасности,
Словно гвозди, фразы насованы:
«В этом деле пока нет ясности…»,
«Это дело — не согласовано…»
А вокруг каждой этой фразы —
Битых стекол мелкие жала:
«Поглядим…»,
«Возможно…»,
«Пожалуй…»,
«Не вполне…»,
«Не время…»,
«Не сразу…» —
До того хороша ограда,
Будто так для людей и надо!
Будто то, что всего дороже нам,
Этой изгородью огорожено.
Полно, так ли?
А мне сдается,
Мы за изгородь глянуть можем:
Кто же это за ней пасется?
Сам собою, как конь, стреножен.
Чтоб случайно не разбежаться,
Чтоб от «да» и «нет» воздержаться!
Вдруг все страсти его мордасти —
Не для пользы Советской власти?
Не за тем, ничего подобного!
А за тем, чтоб ему удобнее!
Подозренья имею веские,
Слыша, как он там сыто ржет,
Что он вовсе не власть Советскую,
Сам себя от нас бережет.
1954 г.
- Следующий стих → Не сердитесь — к лучшему…