Константин Симонов

Стекло тысячеверстной толщины Разлука вставила в окно твоей квартиры, И я смотрю, как из другого мира, Мне голоса в ней больше не слышны. Вот ты прошла, присела на окне, Кому-то улыбнулась, встала снова, Сказала что-то… Может,

Я много жил в гостиницах, Слезал на дальних станциях, Что впереди раскинется — Все позади останется. Я не скучал в провинции, Довольный переменами, Все мелкие провинности Не называл изменами. Искал хотя б прохожую, Далекую, неверную, Хоть

Я, перебрав весь год, не вижу Того счастливого числа, Когда всего верней и ближе Со мной ты связана была. Я помню зал для репетиций И свет, зажженный, как на грех, И шепот твой, что не годится

Чтобы никогда не думала, Что ты связан с ней порукою, Чтоб нет-нет да вдруг и дунуло Неожиданной разлукою. Чтобы так и не увидела Расставанья невозможности, Чтобы никогда не выдала Аттестат благонадежности. Чтоб ты был тропою около, А не мостовою

В чужой земле и в городе чужом Мы наконец живем почти вдвоем, Без званых и непрошеных гостей, Без телефона, писем и друзей. Нам с глазу на глаз можно день прожить И, слава богу, некому звонить.

Когда на выжженном плато Лежал я под стеной огня, Я думал: слава богу, что Ты так далеко от меня, Что ты не слышишь этот гром, Что ты не видишь этот ад, Что где-то в городе другом Есть тихий

До утра перед разлукой Свадьба снилась мне твоя. Паперть… Сон, должно быть, в руку: Ты — невеста. Нищий — я. Пусть случится все, как снилось, Только в жизни обещай — Выходя, мне, сделай

Поздравляю тебя с днём рожденья, — Говорю, как с ребенком: Пусть дыханье твое и пенье Будет чистым и звонким. Чтобы были тебе не метели Злой купелью, А чтоб вечно грачи летели Над капелью. Всё

Меня просил попутчик мой и друг, — А другу дважды не дают просить, — Не видя ваших милых глаз и рук, О вас стихи я должен сочинить. В зеленом азиатском городке, По слухам, вы сейчас влачите дни,

Я очень тоскую, Я б выискать рад Другую такую, Чем ехать назад. Но где же мне руки Такие же взять, Чтоб так же в разлуке Без них тосковать? Где с тою же злостью Найти мне глаза, Чтоб

Я, верно, был упрямей всех, Не слушал клеветы. И не считал по пальцам тех, Кто звал тебя на «ты». Я, верно, был честней других, Моложе, может быть, Я не хотел грехов твоих Прощать или судить.